Исполняющий обязанности ректора АлтГТУ Андрей Марков об аккредитации, зарплатах, целях и о возможном статусе опорного вуза
Год без руководителя. В мае 2016-го в Алтайском государственном техническом университете уволили ректора. С этого момента должность оставалась вакантной. Назначить главу "политеха" хотели до начала учебного года, однако Министерство образования не согласовывало кандидатов.
Но 1 августа 2017 года прошла встреча министра образования и науки Ольги Васильевой с заведующим кафедрой технологии машиностроения АлтГТУ Андреем Марковым. Уже 16 августа Андрей Михайлович приступил к обязанностям исполняющего обязанности ректора вуза.
О векторе развития технического университета, предстоящих выборах ректора, сложностях работы, поставленных задачах и разговоре с министром Минобрнауки Андрей Марков рассказал в прямом эфире "Эхо Москвы в Барнауле"..
Беседовала Татьяна Гладкова.
Андрей Михайлович, с мая прошлого года должность ректора Алтайского технического университета оставалось вакантной. В каком состоянии вам достался вуз?
Действительно, 16 августа я приступил к обязанностям исполняющего обязанности ректора "политеха". До этого исполнял обязанности профессор Андрей Максименко. В министерстве решили, что необходимо сделать ротацию. Наш университет — это такая, простите, махина, которую остановить довольно трудно. Или даже невозможно.
У нас очень хорошо прошла приемная кампания. Практически мы заполнили бюджетные места. И накануне на заседании приемной комиссии мы уже зачисляли ребят, которые идут на внебюджетные формы обучения, и тех, кто зачислялся в магистратуру.
- Какие задачи стоят сегодня перед вузом в первую очередь?
В первую очередь надо завершить набор. У нас нет еще зачисления на заочный факультет. Мы сегодня ему уделяем особое внимание. Также мы готовимся к 1 сентября. Десять тысяч наших студентов вернутся в аудитории. Как начнем учебный год, так его и продолжим. Также важная задача — создание опорного вуза. Я поеду в министерство, буду разговаривать, смотреть и оценивать перспективы. Безусловно, мы будем участвовать в конкурсе. И я надеюсь на помощь нашего региона и наших депутатов Госдумы от Алтайского края. С ними установлены рабочие связи, которыми мы будем пользоваться.
- Что даст статус опорного вуза "политеху"?
Изначально это было выделение дополнительных средств. Это очень, конечно, хорошо. Но это не самое главное. Там не такие великие деньги выделяются. И, насколько я знаю, наши коллеги, Алтайский классический университет, дополнительных средств так и не получили. Но здесь важен факт — региональный опорный вуз. Это даст нам возможность участвовать в программах, которые привлекут средства. В первую очередь это программы Министерства образования, Министерства промышленности и так далее.
Это престиж вуза. Нам необходимо юридически закрепить то, что есть на самом деле.
- Но при создании опорных вузов должно сократиться количество университетов...
Была такая тенденция, чтобы региональный опорный вуз создавался, например, путем слияния. Но здесь надо понимать, что для региона важнее: будет один крупный вуз или несколько сильных. Я считаю, что несколько сильных — это лучше. И это тоже нормально. Если будет два таких университета, то нам места хватит.
- Не секрет, что вашу кандидатуру поддержал губернатор Алтайского края Александр Карлин.
С Александром Богдановичем у нас была встреча, когда я избирался на пост исполнительного директора Союза промышленников Алтайского края. Я занимаю эту должность четыре месяца. При этом остаюсь в АлтГТУ на должности заведующего кафедрой технологии машиностроения.
Могу только предположить, что моя кандидатура была рекомендована по той причине, что я достаточно давно занимаюсь связями с предприятиями.
Практически все промышленные предприятия региона мне знакомы. Также я знаком со всеми директорами, мне известны проблемы предприятий. А предприятия знают проблемы вуза. Думаю, что знание жизни университета (три года я работал проректором, три года – деканом факультета) и знание промышленности и определило то решение о поддержке моей кандидатуры в качестве исполняющего обязанности ректора вуза.
Материалы по теме
Тем более что тема поддержки машиностроения и предпринимательства сегодня в нашем крае одна из приоритетных.
Действительно, это так. Считается, что Алтайский край - это только аграрный край. Но это еще и край аграрного машиностроения, край химпроизводства, точного машиностроения, биофармацевтики. То есть весь набор специальностей, которые есть в вузе, – это то, что требуется нашему региону. Технический университет не стал опорным вузом. Это большая стратегическая потеря для нас.
- Но еще же будет шанс в следующем году.
Да, шанс будет. Здесь вот де-юре и де-факто. Вот де-факто как раз мы и являемся региональным опорным вузом. Мы — кузница кадров для Алтайского края. Мы с уважением относимся к Алтайскому государственному университету. Я всегда считаю, что мы должны идти вместе, потому что именно работа в тандеме даст возможность решать очень важные задачи для всего региона и СФО в целом. И только в единении наша сила.
- Андрей Михайлович, как прошла встреча с министром образования и науки России?
Действительно, 1 августа я встречался с Ольгой Юрьевной Васильевой. Могу сказать, что этот человек очень хорошо знает проблемы высшего образования в стране, проблемы страны, и это человек действительно государственного уровня. Встреча длилась не так долго, где-то минут 20. Мы поговорили о текущем состоянии университета. И, самое главное, не столько о том, что происходит сейчас, а о тех перспективах, которые следует ожидать от вуза. Мы сошлись в понимании того, что развитие технического университета должно быть тесно связано с предприятиями. Это тема базовых кафедр, тема попечительского совета, тема совместных исследований с предприятиями и другими вузами.
- Много ли предприятий, с которыми сотрудничает "политех"?
Да, практически все предприятия края готовы принимать наших студентов. Конечно, уже ушли те времена, когда 100 человек легко распределялись на практику. Но тогда и предприятия были большие, тогда и другой тип производства был. Сейчас изменились тенденции развития промышленности и техники. Сейчас совершенно другое оборудование. Нет автоматических линий. Есть станки с числовым программным управлением, которые позволяют быстро перестраиваться.
Так что и студентов уж не надо по 100 человек на одно предприятие. Распределение на практику идет довольно точечно. Надо отдать должное руководителям предприятий, они стали понимать: без их участия не получится хороший специалист. Он получится только тогда, когда они со своей стороны будут ставить задачи. Но здесь надо опять же понимать, что нельзя производить специалистов только по заказу предприятия. У предприятия заказ сейчас, а вуз выпустит студентов через лет пять. У вуза задача прогнозирования, вуз должен знать, куда пойдет развитие. То есть уже сейчас, набирая студентов, мы должны четко знать, что будет через два года, через четыре, через десять лет.
Вуз — генератор идей и двигатель прогресса.
Год назад был ряд нарушений, связанных с недостаточными темпами повышения заработных плат преподавателей, а также несвоевременностью получения государственной аккредитации. Это стало причиной увольнения ректора. Сегодня эти проблемы существуют?
Мы выполняем дорожную карту. Насколько я помню, за 2016 год средняя заработная плата в вузе должна быть не менее 150% по региону. У нас этот показатель выполняется более чем (165%). На этот год есть все возможности выполнить показатель 175%. Здесь больших сложностей я не вижу.
Другое дело, что, согласно той же дорожной карте, необходимо обеспечить соотношение количества преподавателей и студентов. Это соотношение идет в сторону уменьшения количества преподавателей. А это ценные кадры. Здесь надо понимать, куда применить эти кадры. С другой стороны, высвобождаются преподаватели для ведения научных исследований. По зарплате мы точно не просядем, так же, как и выполним показатель количества студентов на одного преподавателя.
Что касается аккредитации. Мы прошли аккредитацию. Дело в том, что процедура в этот раз прошла не так гладко. Сейчас путь этот пройден. Думаю, что опасности уже нет. У нас стоит задача аккредитовать те направления, которые были ее лишены. Например, магистратура по экономике. Это очень важно для нас. Думаю, что все получится. Не знаю насчет туризма, это была потеря для нас. Мы действительно готовили хороших специалистов.
- А что касается туризма, будете возвращать это направление?
Давайте мы решим вопрос с экономикой, а потом коснемся туризма.
- Многие считают, что интриги в том, кто станет ректором, уже нет.
Слово "интрига" тут не подходит. Это серьезное мероприятие. Ректор берет на себя обязательства перед коллективом. Коллектив вверяет себя в руки руководителя.
Одна из тем, которая затрагивалась в разговоре с министром Ольгой Васильевой, — это то, что вуз уже год без руководителя. Это очень плохо, когда нет постоянного руководителя. То есть получается, что есть некая неопределенность. Необходимо решать, когда эти выборы состоятся. А интрига, если можно назвать это интригой… Ничего не решено. Есть процедура выборов, безусловно, она будет выполняться. Из Министерства образования, надеемся, в скором времени придет письмо, где будет написано: "Начать процедуру выборов".
Процедура выборов прописана в законе. Создается специальная комиссия, выдвигаются кандидаты на пост ректора. Дальше они рассматриваются на ученом совете. Опять же, люди не просто так выдвигаются. К ним есть определенные требования — по стажу, по квалификации, образованию, дополнительному образованию. Далее кандидатуры проходят отбор в Министерстве образования. У них свои требования к кандидатам. И потом те, кого рекомендует министерство, участвуют в выборах. Так что ничего не предопределено.
Вы сказали: "Плохо, что вуз год работал без руководителя". Сегодня не самое простое время для университета. Есть уже видение, как будет развиваться "политех"? Тем более вы отметили, что задача как раз в том и состоит: предугадать, что будет через два, четыре года и десять лет?
Я скажу, что и сейчас вуз находится с временным исполняющим обязанности ректора. Я не тот человек, который уже вступил в должность. Но кто бы ни был на этом посту, надо понимать, что развитие университета невозможно (я уже об этом не раз говорил) без развития региона.
У нас есть стратегическая программа развития края. Думаю, что будет в ближайшее время принята программа стратегического развития университета. Она будет вынесена на всенародное рассмотрение. Утвердим программу у попечительского совета и приступим к ее реализации. Главная наша задача — готовить хороших специалистов. Без кадров не обойтись.
Материалы по теме
Надо определить, какие кадры нужны. Второе: наука и инновации. Нам нужны научные продукты, которые мы можем представить нашим предприятиям. То, что им действительно надо. Третье направление — это международная деятельность.
Еще момент: факультеты наши, как это ни странно звучит, не всегда заинтересованы в конечном результате. Набрали много студентов. А для чего набрали? Чтобы наработаться или чтобы развивать свои подразделения? С этим тоже надо разбираться. Факультеты должны стать более самостоятельными. Должна появиться ответственность за те средства, которые они зарабатывают, и те средства, которые они могут тратить. И здесь надо понимать, что вузу выделяются деньги и эти деньги немалые. Но как рационально их использовать? Эти деньги должны приносить новые деньги. Здесь я уже говорю с точки зрения промышленности, если рассматривать наш университет как предприятие.
- Международная деятельность — это отдельный момент. С кем сегодня сотрудничает университет?
Я считаю, что Алтайский государственный технический университет — это международный университет. Здесь направление такое: более 600 студентов-иностранцев учатся у нас в вузе. Это немало. Также наши студенты по программе двойных дипломов проходят обучение в других государствах. Такое сотрудничество идет с Китаем. Уже было несколько выпусков.
Правда, не все эти студенты останутся в России. Но это тоже не так плохо. Они все равно вернутся. Это наш престиж, скажем даже, наша инвестиция. То же самое касается иностранных студентов, которые приезжают к нам.
Необходимо расширять границы. И мы будем этим заниматься. У нас не прервались связи с европейскими странами. Наши сыроделы, виноделы ездили на обучение в Европу. Я думаю, что мы будем продолжать работать в этом направлении. Нам есть что показать европейцам, нам есть чему у них поучиться. Европа — это замечательно. Но мы находимся все же ближе к востоку. Несколько лет назад был создан совет ректоров Большого Алтая. И в этом направлении работа продолжается.
Сегодня я бы выделил три главных момента в развитии вуза: учеба, международная деятельность и наука. Это три кита, на которых держится обучение.
Этот человек уже шесть месяцев является ректором лучшего педагогического вуза страны. «Его» университет - пока что единственный пример успешного слияния вузов в России. Кутузов Александр Геннадиевич - первое лицо Московского городского педагогического университета - в специальном интервью для студентов, специально для первого номера!
Что послужило причиной объединения МГПИ и МГПУ?
Причиной объединения МГПИ и МГПУ послужила серьезная ситуация, связанная с необходимостью решать силами вуза задачи более сложные, чем были раньше. Что это значит? Это значит, что сегодня университеты, особенно такие крупные, как наш, становятся центрами разработки социальных стратегий. Современный университет занимается не только подготовкой кадров, но и генерированием новых идеи, подходов, взглядов. Небольшому вузу осуществление таких функций не под силу, вне зависимости от того, сколько в нем докторов и кандидатов наук. Задачи столь высокого уровня по плечу только крупному учебному учреждению и притом только тому, который построен по новому проектному принципу - принципу управления по целям. Проще говоря, вуз более близкий к реальности.
Это не значит, что мы отказываемся от академичности, но академичность не должна подавлять собой ту реальность, в которой существуют студенты, преподаватели и функционирует весь университет. Мы объединились, чтобы создать более мощную структуру, которая будет способна решать новые задачи.
Почему именно МГПУ и МГПИ? Еще до объединения вузы были во многом родственны, и оба обладали действительно сильным потенциалом. Сейчас они дополняют друг друга.
Еще одна важная сторона объединения - повышение конкурентоспособности. Любой вуз находится в такой же конкурентной среде, как и бизнес. Любые учебные учреждения должны конкурировать между собой, например, в привлечении студентов. Это означает, что в вузах должны создаваться дополнительные условия для повышения комфорта учащихся. Кроме того, вузы должны конкурировать в научных идеях и разработках, для этого нужны ресурсы и ученые. Также они должны создавать конкуренцию в важнейших государственных и международных программах. Например, у МГПУ практически в каждой области есть национальные целевые проекты: в образовании, по русскому языку и культуре, по подготовке кадров. Отсюда еще одна причина, раскрывающая необходимость объединения: чтобы быть конкурентоспособными, нужно стать большими и сильными.
Что оказалось самым сложным в процессе интеграции вузов?
Самым сложным оказалось то, что на первый взгляд казалось самым простым, а именно отношение людей к этому процессу. Маяковский был, безусловно, прав, сказав: «Я знаю - гвоздь у меня в сапоге кошмарней, чем фантазия у Гете!» Прав, потому что каждый человек, будь то студент, преподаватель или руководитель, конечно, думает прежде всего о себе. Тяжелее всего было сделать так, чтобы как можно большее количество участников нашей «корпорации», я имею в виду тех же студентов, преподавателей и обслуживающий персонал, поняли, что объединение им не во зло, а во благо. Это был самый сложный момент, он касался и административных, и личностных взаимоотношений, и психологии. Я знаю, были даже проблемы среди студентов МГПУ и МГПИ: ребята первое время друг друга не понимали. Дело в том, что когда человек болен, он пьет таблетку или микстуру, но лекарства могут быть горькими. Больному неприятно, горько, а потом становится лучше: кашель проходит, горло проходит. Я думаю, этот напряженный, пиковый момент мы уже прошли. Постепенно приходит понимание того, что объединенный вуз обладает новыми потенциальными возможностями, и это во благо нам.
Более того, во благо Москве и системе образования. Полное понимание необходимости объединения, конечно, придет, но не сразу. Тем более наш традиционный менталитет не предполагает некой мобильности, подвижности. Мы привыкаем к определенным условиям, они нас начинают устраивать, и при этом становится очень трудно выходить за рамки. Но те, кто научились выходить за эти пределы, добьются многого, потому что наше время предполагает именно умение, желание и стремление выйти за границы привычного и создать что-то новое. Хорошо, если оно создается. Плохо, если нет.
Есть ли информация о дальнейшем объединении других вузов с МГПУ?Этот вопрос не ко мне, а к правительству Москвы, к министерству образования, к президенту, который подписывает соответствующие указы. Я могу сказать только одно: в зависимости от тех целей, которые сформулирует правительство Москвы, мы будем принимать соответствующие решения. Важно понимать, что спонтанно решения такого уровня никогда не принимаются. Вузы объединяются не потому, что кому-то захотелось из двух сделать один, а в силу объективных причин. Пока никакой информации на этот счет нет, и я не вижу поводов к ее появлению.
Каким Вы видите МГПУ в будущем? Через 5, через 10 лет?В идеале я бы хотел, чтобы наш университет собрался в одном большом, хорошо оборудованном с материальной точки зрения кампусе. Чтобы мы имели возможность, я имею в виду преподавателей и студентов, максимально тесно общаться друг с другом. Общаться не на уровне «кофейку попить», а на том уровне, на котором мы могли бы создавать междисциплинарные проекты, чтобы у студентов была действительно очень интересная жизнь, чтобы они не тратили по 2-3 часа на дорогу, а то и больше.
Теперь про внутреннее содержание. Хочу, чтобы студент, придя в университет, был уверен, что обучение в нем, при естественном желании учащегося обучаться, гарантирует серьезные перспективы в будущем. Чтобы он знал, что его университет станет трамплином для личностного и профессионального роста, я подчеркиваю: и личностного, и профессионального, не только одного профессионального.
А для этого надо очень многое сделать, начиная с серьезной работы над внутривузовским компонентом плана, над развитием магистратур, базы. Работы у нас будет, безусловно, много.
Вы джинсы как часто меняете? У вас не возникает желания ходить в ваших первых джинсах, которые вам купили в 5 лет, всю жизнь? Нет? Нет! Но вы все равно продолжаете ходить в джинсах, только в новых, другого размера, фасона, цвета. С момента основания, за семнадцать великолепных и успешных лет роста, в университете произошли изменения. Неужели не возникает желания отразить эти перемены к лучшему в корпоративной культуре? Мне кажется, такое желание очень естественно и понятно. Когда какая-то вещь попадает в музей, она не может подвергаться ребрендингу, она сохраняется реставраторами. У нас есть задача превратиться в музей? Нет. Если наша задача не превратиться в музей, а создать востребованную корпорацию, мы не можем не подвергаться ребренингу. Это процесс постоянный, вы посмотрите, как крупные фирмы работают. В конце концов, даже логотипы автопроизводителей меняются.
Вы упомянули, что в педагогическом вузе должны обучаться представители разных профессий. Более того, ранее ходили слухи, что МГПУ будет переименован, потому как будущих педагогов от общего числа студентов едва наберется 50%. Что Вы можете сказать на этот счет?Насчет слухов: ими, как известно, земля полнится. Думаю, нужно говорить не о слухах, а о реальном положении дел: во всех крупнейших городах есть университеты, которые юридически подчинены им и сущностно выполняют свои основные функции в расчете на город. Федеральные вузы и задачи, которые перед ними ставятся, рассчитаны на всю страну. Вузы мегаполисов решают задачи, ориентируясь на их особенности, потому как мегаполисы - это совершенно особая структура. Видимо, с этим связанна информация, что, возможно, университет когда-нибудь потеряет слово «педагогический». Я не думаю, что это произойдет, по крайней мере, не работаю в этом направлении и не считаю, что это нужно делать. Нужно прикладывать усилия в том направлении, чтобы не только студенты и преподаватели, но и большая часть населения города и его власти поняли, что педагогический вуз - это не только вуз, где готовят учителей для их детей. Что это учебное учреждение, способное обеспечить лучшие условия жизни в мегаполисе за счет: а) качества подготовки; б) разработок, которые он ведет; в) информационно-рекламной деятельности и культурного влияния. Поэтому, насколько я знаю, вопрос о превращении педагогического вуза в непедагогический нигде не рассматривается. Соотношение педагогов и непедагогов у нас действительно 50 на 50, но есть масса специальностей, внешне не педагогических, но способных оказывать влияние на социально-педагогический процесс. Например, те же самые юристы. Они, конечно, не педагоги, но открывают юридические клиники и, оказывая помощь школам, ведут обширную законотворческую работу: много поправок в закон об образовании было подготовлено именно нашими юристами.
Вы, скорее всего, в курсе ситуации, что сегодня работодатели обращают внимание не на цвет диплома и оценки в нем, а на трудовую книжку. В связи с этим у студентов возникает необходимость искать себе работу на этапе обучения, буквально со 2 курса, что отрицательно сказывается на успеваемости и отношениях с преподавателями. Какие Вы можете дать рекомендации студентам, находящимся в данной ситуации?Должен вас порадовать, вы не одни такие. И до вас возникала та же самая ситуация, когда человек, достигая 18-летнего возраста, начинает хотеть: а) свободу от родителей; б) некие суммы денег в кармане, чтобы реализовать эту свободу. Не только нынешнее поколение находится в положении, когда нужно учиться и работать. Но все, опять же, зависит от целей. Если цель стоит стать профессионалом и потом реализоваться, в том числе с точки зрения заработка, то 1-2 курс - это время, которое нужно в
максимальной степени посвятить учебе. В это время закладывается очень важное умение самообразования, умения ориентироваться в том огромном массиве знаний, которым обладает окружающий мир. Эти умения завязаны не только на то и не столько на то, чтобы получить хорошую оценку на экзамене и в диплом, а на то, чтобы дальше быть способным к самообучению. Я бы порекомендовал на 1-2 курсе процесс обучения не нарушать, а искать пути совмещения. У нас в свое время были такие возможности: летние стройотряды или, например, работа по выходным в булочной (это я из своего личного опыта вам говорю).
Теперь что касается 3-5 курсов. Если хорошая база была заложена на 1-2 курсе и если работа хоть в какой-то степени связана с будущей деятельностью и дипломом, то это очень неплохо. Но, опять же, гармония важна во всем. Работа не должна становиться главным, а учеба отходить на второй план. Учиться абы как, только ради получения оценок и диплома - это потерянное время, вы же сами говорите, что диплом не ценится, но зачем-то стремитесь его получить, нелогично!
Поэтому здесь надо быть аккуратным и понимать, что цели - это очень важные вещи, следовательно, сиюминутные потребности часто должны быть подчинены вашим крупным целям, а это уже самовоспитание.
Что касается свободного посещения, индивидуального графика - не вижу в этом ничего плохого при условии, что человек способен к самообучению. Если способен, то и бога ради. Индивидуальный график - это инструмент, которым должен пользоваться умелый человек. Как показывает моя практика, такие люди бывают, но их не очень много.
Есть ли у вас пожелания студенческому самоуправлению, студенческому активу? Может быть, есть какие-либо задачи, которые вы ставите перед студентами?Слушайте, а вы ленивые. Если я буду давать всем установки и задания, то: а) меня не хватит; б) я буду скушен, а через какое-то время просто непереносим. Для того чтобы добиться цели, стать современным, конкурентным, инновационным университетом, студенчество должно быть максимально активно. Инструментов этой активности может быть огромное множество: начиная от действительно серьезно работающего студенческого самоуправления, которое я всячески буду приветствовать (вплоть до того, что самоуправление будет ставить и нелицеприятные вопросы - это нормальная практика, ребята должны чувствовать, что у них есть свой орган власти) и заканчивая интернет-площадками и студенческими печатными СМИ. Цель у всего этого только одна: сделать так, чтобы студент чувствовал себя в университете комфортно, продуктивно и сохранил воспоминание о студенческих годах, как о самых светлых в его жизни. Любую студенческую активность я буду поощрять. Более того, буду просить, чтобы она была, и, скажем так, «не поощрять» тех, кто эту активность будет гасить.
Как вы считаете, должна ли оплачиваться общественно полезная деятельность студентов?Конечно, конечно. Количество материальных ресурсов, которые могут быть выделены на оплату такой деятельности, - это отдельный вопрос. Но то, что она должна оплачиваться, это бесспорно! В современных условиях серьезная инициатива требует материального подкрепления. Можно, например, сделать стенгазету бесплатно, нарисовав ее шариковой ручкой и фломастером, что будет, безусловно, очень трогательно и мило, но в современном университете издание должно выпускаться с использованием передовых технических методов и средств.
В заключение мы бы хотели, чтобы Вы дали напутственное слово студентам.Хотите, чтобы я проповедь прочитал? Никакой проповеди не будет. И так много всего рассказал. Буду краток: меня больше всего беспокоит то, что в СМИ слишком часто мелькают сообщения о том, что молодежь учится здесь, но хочет и старается уехать за границу. Отсюда чувство пессимизма, отсутствие мотивации. Так вот, хочу сказать, что для того, чтобы этого не было, нужно не так много: любить себя, свою Родину и создать общество друзей университета.
Об отношении к книгам.Я не могу назвать любимой какую-то конкретную книгу. Любимая книга филолога - это та книга, которую ему хочется прочитать, а я хочу прочитать много книг. Литература - единственное, что делает человека человеком.
В трудные моменты…
Если что-то не получается, не складывается, я не перестаю думать, что наша задача - сделать так, чтобы вместе с нами и во многом благодаря нам мир стал лучше. «Мир стал лучше», значит, стало лучше тебе и тем людям, которые тебя окружают.
Президент планирует всерьез взяться за повышение престижа инженерных кадров. Об этом Дмитрий Медведев заявил на встрече со студентами технических вузов в Магнитогорске. Для главы государства стало очевидным, что "без квалифицированных инженеров у России нет будущего". Насколько высок спрос на выпускников инженерных специальностей сегодня и каков он будет завтра? Об этом мы беседуем с ректором Вятского государственного университета Валентином Пугачем.
- Валентин Николаевич, долгие годы об инженерах не вспоминали. Из-за нищенской зарплаты они уходили в коммерцию. Сегодня глава государства лично взялся за повышение престижа профессии. Неужели все так плохо?
Действительно, в последние десятилетия государство не сформировало заказа на подготовку инженеров. Кто герои нынешних газет и ТВ? Кто угодно, только не инженеры. Шоу-бизнес, трейдеры, юристы… А ведь когда-то в России дипломированные инженеры были частью элиты общества! Тем временем мы то и дело сталкиваемся с авариями на производстве и техногенными катастрофами, причинами которых является так называемый "человеческий фактор". Никакая модернизация страны невозможна без квалифицированных инженеров, специалистов точных наук.
Чтобы повысить престиж профессии, нужны кадровые лифты, привлекательные зарплаты. К сожалению, сегодня очень низкая активность со стороны большинства руководителей предприятий, которые не готовы четко сформулировать, что же им необходимо, сформировать свой спрос. Университет готов идти навстречу: мы инициируем встречи с главными инженерами и руководителями предприятий по вопросам развития инженерного образования.
- Говоря о существующем дефиците квалифицированных инженеров, на которых есть высокий спрос, Медведев заметил: лишь треть их устраивается на работу по специальности, а "две трети растворяются неизвестно где"…
Что значит "неизвестно где"? По нашим данным трудоустройство выпускников ВятГУ инженерных специальностей очень высокое - 80-90%. При этом определенный процент людей, не желающих работать по полученной специальности, будет всегда. Еще в школе люди сделали неправильный выбор, но вуз все-таки окончили - ради получения "корочек". Это вопрос грамотной профориентации в школах, которым мы стремимся помогать: регулярно проводим бесплатные открытые уроки по химии, физике и другим предметам. В то же время за лучшими выпускниками-инженерами предприятия к нам выстраиваются в очередь. И это как раз те специальности, которые может и не слишком популярны, но у работодателей весьма востребованы.
- Например?
С 70-х годов "политех" сотрудничает с екатеринбургским заводом "Уралэластотехника", который производит уплотнители для окон, дверей, в том числе для автопрома. Нашими выпускниками там очень довольны. И ежегодно с 4 курса на практику берут по пять человек, а потом лучших - на постоянную работу. Сразу предоставляют квартиру и зарплату под 20 тысяч рублей. Кстати, должность главного технолога завода занимает наш выпускник, который сегодня работает над проектом совместно с Renault-Nissan.
Или возьмем энергетиков: без работы такие выпускники не останутся. Здесь целые династии: дети идут по стопам родителей зная, что смогут обеспечить себя и свою молодую семью.
- Вопрос по поводу подготовки специалистов, которых на рынке труда переизбыток. Министр образования Андрей Фурсенко заверил, что количество бюджетных мест для юристов и экономистов уже сокращено...
Мы не готовим юристов. Как классическому университету нам заманчиво было бы иметь юридический факультет. Но, зная высокие требования, которые предъявляет Дмитрий Медведев (сам юрист по образованию) и требования министерства, мы не форсируем движение в эту сторону. Более логично было бы присоединить к университету филиал МГЮА, что позволит повысить качество юридического образования и сохранить важное направление подготовки для области. Эти предложения озвучивались губернатору и ректору академии, вопрос в стадии проработки.
Что касается экономистов, то мы готовим в первую очередь специалистов, связанных с производством и управлением на производстве. Например, выпускники по профилям обучения "Управление инновациями в промышленности", "Архитектура предприятий"", "Прикладная информатика в экономике", "Производственный менеджмент" - это будущие управленцы, понимающие производственные процессы.
- А как насчет "осовременивания" специальностей? Наверное, в недалеком будущем будут востребованы специалисты по производству органов, генной инженерии, космические гиды…
Университет просто обязан смотреть в будущее, открывать специальности, которые еще только ожидает признание и популярность. Среди немногих вузов в стране мы сегодня готовим биотехнологов и микробиологов. На выпускающей кафедре микробиологии - 11 профессоров, докторов наук и 8 доцентов, кандидатов наук. За три последних года - 85 научно-исследовательских работ, которые стали основой дипломов студентов. По грантам нефтяных, медицинских и фармацевтических компаний ученые ищут новые способы очистки окружающей среды, создают пробиотики, вакцины, кормовые добавки, изучают наночастицы и многое другое.
Из перспективных специальностей могу назвать такие, как "Мехатроника и робототехника". За этим будущее. Кстати, у нас есть направление "Сервис", а сервис сейчас везде, чего не коснись - в том числе и будущего космического туризма. Полный спектр направлений подготовки можно посмотреть на сайте (www.. Ред.).
- Как вуз интегрирован в международную систему высшего образования?
Наши преподаватели выезжают на научные конференции за рубеж, обмениваются опытом. Мы планируем более активно приглашать интересных лекторов из-за границы, имеющих передовой опыт инжиниринга.
Иностранные студенты учатся на специальностях "Городское строительство и хозяйство", "Технология машиностроения", "Управление и информатика в технических системах", "Сети связи и системы коммуникации", "Безопасность технических процессов и производств", "Микробиология", а наибольшей популярностью пользуется направление "Электрические станции".
Наши студенты побеждают на международных олимпиадах. Например, недавно студенты факультета прикладной математики и телекоммуникаций привезли серебряную медаль с международной командной математической олимпиады в Израиле, где соревновались представители 17 стран.
- Сейчас модно стало говорить о создании кампусов на манер западных университетов. Как вы думаете, для ВятГУ это реально?
У нас уже есть свой студенческий городок в районе ул. Московской и Производственной, который планируем расширять. Это не только 4 общежития, но и столовая, кафе, спорткомплекс, профилакторий. В общежитиях мы недавно сделали ремонт и закупили в комнаты новую мебель (чего не делалось ранее многие годы). Кроме того, у нас по городу десять учебных корпусов, из них пять - в самом центре.
- Президент призвал технические вузы минимизировать непрофильное обучение и пообещал помощь… ВятГУ - классический или технический вуз?
Многие классические университеты являются преемниками гуманитарных или технических вузов. Являясь сегодня классическим университетом, мы развиваем все направления. По факту у нас больше технических специальностей. Но пока мы финансируемся государством по подготовке технических специалистов лишь на 70%, мы вынуждены иметь и платные формы обучения. А больше всего платников - на неинженерных специальностях. С момента создания гуманитарного факультета (где есть и бюджетные места) выросли кафедры иностранных языков, физвоспитания, истории, психологии, политологии, философии. Сегодня хорошее знание английского обязательно для всех, кто планирует карьерный рост: это открывает двери мировых автоконцернов, совместных предприятий и т.д. С этого года мы заявили набор по специальности "тележурналистика" и будем готовить профессионалов, способных разбираться в проблемах производства, в специфике бизнеса, готовить качественные аналитические материалы. Кстати, у нас есть собственное студенческое телевидение, где можно практиковаться.
- Думаю, выпускники журфака ВятГУ сыграют свою роль и в повышении престижа профессии инженера. К слову о пропаганде: университет продвигает свои научные разработки? На встрече со студентами Медведев укорял студентов и ученых, что они не занимаются своей "раскруткой".
На базе ВятГУ ежегодно проводится Всероссийская научно-техническая конференция "Общество. Наука. Инновации", где сотрудники и студенты представляют свои наработки за год. В этом году такая конференция будет проходить с 18 по 24 апреля. На нее уже подано более 600 заявок.
У нас есть патенты на изобретения, полезные модели и свидетельства на программы и базы данных. В 2010 году получено 16 охранных документов, в текущем году уже подготовлено три заявки на изобретения и более семи на программы, готовятся еще несколько заявок на базы данных и изобретения. Три ноу-хау от вуза сейчас передаются в качестве уставного капитала в малые совместные предприятия. Регулярны публикации в научных журналах ВАК (Высшей аттестационной комиссии минобразования). У нас несколько научных школ, которые возглавляют доктора и кандидаты наук, участвующих в конкурсах различных фондов и государственных. Это дает возможность практического применения своих разработок. Для упрощения доступа обучающихся к электронной библиотеке, к преподавателям и консультантам в вузе сделаны бесплатные Wi-Fi-точки доступа к интернет.
- Глава государства не согласился с мнением, что слабые абитуриенты идут учиться на инженеров. Цитирую: "тот, кто понимает, что не способен совладать с формулами, идет на гуманитария, а люди высокоталантливые идут как раз учиться на инженера". Вы согласны с этим утверждением?
Все люди разные: одному даются точные науки, другому нет. Кто-то способен хорошо писать и рассуждать на философские темы, а кому-то ближе язык цифр. Другое дело, что иногда на некоторые технические специальности в силу их непрестижности конкурс в вузе оказывается ниже, чем на гуманитарные специальности - типа экономиста, менеджера.
Но есть и такие инженерные специальности, на которые конкурс традиционно очень высок. Например, это ФАВТ, который окончили топ-менеджеры многих крупнейших НИИ и предприятий региона. В том числе это завод "Маяк", фирма "Квадрат", Екатеринбургская фондовая биржа и т.д. В таких случаях экономическое образование добавляется к базовому инженерному - это основа, фундамент.
- Как вы думаете, есть ли будущее у инженеров?
Судя по сегодняшнему "провалу" в инженерной сфере, я думаю, что лет через пять на специалистов инженерных специальностей будет высочайший спрос. Это будут самые высокооплачиваемые специалисты, а само инженерное образование станет супердорогим. Мир ежедневно меняется, новые технологии захватывают все больше отраслей, и в центре этих преобразований будут стоять представители точных наук.
"Источник новостей"
Ректора национального исследовательского университета Высшая школа экономики Ярослава Кузьминова нередко называют реальным автором реформ российского высшего образования. Вуз Кузьминова, в составе которого работает Институт образования, активно изучает эту сферу. Сам ректор регулярно выступает с разнообразными смелыми инициативами - например, недавно он предложил заставить победителей олимпиад сдавать при поступлении в университет ЕГЭ по профильному предмету. «Лента.ру» поговорила с ректором «Вышки» о том, какие изменения произошли в 2013 году в вузе и в отечественном высшем образовании в целом.
По мнению Кузьминова, главная цель высшего образования - подготовить человека, успешного в карьере. Начатые реформы к 2020 году - при удачной реализации - должны свести к минимуму сферу «псевдообразования», повысить финансирование учебного процесса, изменить структуру вузов (в частности, должны появиться вузы общего высшего образования для «неопределившихся» студентов), сократить число обязательных курсов, увеличить долю преподавателей-исследователей и перевести заочное образование в онлайн. Рассуждая в беседе с «Лентой.ру» об идущих и грядущих преобразованиях, Кузьминов заявил, что не считает себя «серым кардиналом» в российском образовании.
«Лента.ру»: В этом году вступил в силу новый закон об образовании. Что он изменил в жизни Высшей школы экономики?
Ярослав Кузьминов : Закон позволил иметь в составе вуза подразделения, реализующие программу общей (средней) школы. В «Вышке» появился лицей. Это профильные 10-11-е классы, в которых предпрофессиональные курсы читают ученые разных факультетов: школа для старшеклассников, где мы пытаемся создать предпрофильную подготовку. Новый стандарт старшей школы позволяет иметь до 10-12 часов «профиля» в неделю, это необычно много для довузовской подготовки. Зачем все это? Цель двоякая: со стороны государства и города - повысить качество старшей школы (преподаватели вуза в среднем сильнее и интереснее для школьников), а со стороны университета - создать ядро профессионально ориентированных студентов, которым интересна именно философия, именно психология, именно электроника. Я надеюсь, что в ближайшем будущем все приличные вузы будут создавать лицеи, тогда у нас будет гораздо лучшая старшая школа.
Вторая новелла - закон исключил обеспечение общежитиями из состава образовательных услуг. Последствия этой меры, по моему мнению, могут серьезно ограничить главный позитивный эффект ЕГЭ - возросшую образовательную мобильность студентов. Доля иногородних студентов в «Вышке» увеличилась почти до половины, и мы не хотим от этого отказываться. По крайней мере в этом году мы отказались от повышения платы за общежитие, и мы будем стремиться, чтобы для лучших студентов, за обучение которых платит государство, не было бы финансовых препятствий к обучению в Москве и Питере.
Третья - можно засчитывать «чужие» курсы и «чужие» дипломы. Будет облегчено наше взаимодействие с западными университетами.
Liberal Arts, «свободные искусства», - модель бакалавриата, в которой студент осуществляет свой выбор последовательно и при поступлении на первый курс не обязан выбирать узкую специализацию. Подробно о ней «Ленте.ру» Николай Гринцер, директор Школы актуальных гуманитарных исследований при Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС). Сейчас модель Liberal Arts реализуется в РАНХиГС и в Санкт-Петербургском государственном университете, планирует ее ввести и Московский педагогический государственный университет.
Как вы относитесь к идее бакалавриата по Liberal Arts?
С сочувствием. Liberal Arts - это то, что сейчас называется общее высшее образование, нормальное высшее образование для человека, который профессионально не определился. Оно, безусловно, нужно. Более того, я думаю, что для значительной части студентов сейчас нужно именно это. Но я сомневаюсь, что оно нужно в «Вышке» или в других исследовательских университетах. В чистом виде вводить у себя Liberal Arts мы не собираемся. Образно говоря, это будет слишком дорогое для государства «свободное образование». А вот модель свободного выбора трети или даже половины курсов - вводим. Но профессиональное ядро программы сохраняется.
Вы неоднократно говорили, что школа в России - более короткая по продолжительности, нежели в других странах. Соответственно, высшее образование должно как-то это восполнять.
Оно не только должно, оно и восполняет. У нас в стране две трети студентов учатся в основном первый-второй курс, пока идут общеразвивающие предметы, а не инструментальные. Потом устраиваются работать. Это и есть Liberal Arts, просто это Liberal Arts в одеждах пятилетнего производства инженера-технолога. Это на самом деле и смешно, и грустно. Нам надо все-таки чаще читать сказки, например, про голого короля.
Вас часто называют главным идеологом реформ, которые происходят в российском образовании. Насколько вообще лично вы и Высшая школа экономики в целом способны влиять на политику Минобрнауки, на то, что происходит в стране с образованием?
Я думаю, мы способны влиять так же, как и всякие активные люди. У нас некоторые товарищи так привыкли сидеть и ничего не делать (или «выживать», поругивая начальство), что отвыкли от нормальных проявлений активности и воспринимают их как карьеризм или роль серого кардинала. «Вышка» - пионер новых решений в образовании и коллективный исследователь образования и науки. Вот это реально наша роль, наши амбиции.
Мы ни за кем не стояли и не стоим, ни за [бывшим министром образования Владимиром] Филипповым, ни за [бывшим министром образования и науки Андреем] Фурсенко, ни за [министром образования и науки Дмитрием] Ливановым. Это самостоятельные политики и эксперты. У них есть свои идеи, они нередко близки с нашими, но и не только с нашими, кстати говоря. Но министры всегда слушают значительно более широкий круг мнений, чем мнение «Вышки». Я не готов нести ответственность ни за чужие лавры, ни за чужие ошибки.
Если у нас при этом возникает предложение, как скорректировать политику, мы чаще всего делаем его публично, а не в кулуарах. Мы используем разные площадки, Общественную палату или Ассоциацию ведущих вузов, например.
Я в последние годы стараюсь наши инициативы, если это серьезные, крупные инициативы, сначала заявлять публично, а уже потом обсуждать с начальниками. Мне кажется, что наша образовательная жизнь вполне дозрела для того, чтобы ее «драйвером» была образованная часть населения. Это далеко не так в целом ряде других отраслей (например, в здравоохранении), но в образовании это так, и это наше огромное преимущество.
А в чем, по-вашему, конечная цель высшего образования?
Высшее образование должно обеспечивать успешную карьеру человека. Есть такое понятие - человеческий капитал. Это оценка капитализированного дохода человека, то есть сколько ты будешь зарабатывать. И высшее образование как раз связано с понятиями карьеры и человеческого капитала.
Насколько сейчас высшее образование способствует карьере?
Оно способствует карьере, без всякого сомнения. В городской экономике ты обязан иметь высшее образование, иначе у тебя не будет никакой карьеры. Исключения можно буквально по пальцам пересчитать.
К чему должны привести реформы (если все получится)? Ради чего работают реформаторы?
Реформа высшего образования при удачном воплощении могла бы принести к 2020 году несколько важных результатов. Первый - высшее образование получают все, кто хочет и способен учиться, потому что сейчас высшее образование получают все, кто хочет получить бумажку. Второй - базовое бюджетное обеспечение в расчете на студента должно быть увеличено раза в два. Где-то минимум до 160-200 тысяч рублей в год, с учетом инфляции (это, кстати, достаточно реалистичное предположение, учитывая демографию и указ о повышении зарплат преподавателей). На такие деньги уже можно нормально учить.
Третье, вытекающее из второго, - сфера псевдообразования должна сжаться до минимума. Оно должно уйти с уровня целых институтов на уровень отдельных случаев, когда плохой преподаватель и плохой студент находят друг друга. Такое в любой стране есть, но это не система. Четвертое - выделится группа университетов, которые будут конкурентоспособны на мировом уровне. Их должно быть примерно 50 - это минимум для такой большой страны, как Россия. И они должны охватывать почти все отрасли знаний. Сегодня в составе отобранных «для вхождения в рейтинги» университетов - ни одного медицинского, ни одного аграрного, ни одного транспортного.
Пятое - должна быть новая структура вузов, предполагающая в том числе вузы общего высшего образования, которые в значительной степени финансируются за счет тех, кто учится. Они есть и сейчас, но они должны перестать мимикрировать. Должны появиться - как в других странах - «университеты прикладных наук», готовящие людей культурных, с высокой самооценкой - для работы руками, для работы квалифицированными исполнителями. Вузы прикладного бакалавриата. И должны быть классические и технические университеты, которые не всегда являются исследовательскими «в целом» (например, в регионах, где недостаточно финансирования), но где происходит какая-то движуха, где появляются новые идеи, возникают молодые команды. Часть уезжает, часть там карьеру делает. Такой подлесок.
Следующее, - шестое, да? - должна быть новая структура образовательных программ, соответствующая мировой. У нас сегодня перегруженные учебные планы - 25-28 аудиторных часов в неделю, шесть-восемь предметов одновременно. Студенты могут освоить это чисто формально, зато времени для самостоятельной работы, для глубокого изучения ключевых вещей не хватает.
Затем - преподаватель должен быть исследователем. Это самое сложное. Я даже аккуратно скажу: хотя бы половина преподавателей вузов к 2020 году должна стать исследователями. Сейчас меньше 20 процентов ведут исследования. А преподаватель должен быть включен в глобальное сообщество, владеть языками - и зарабатывать как менеджер.
И наконец, это массовое распространение онлайн-курсов. Я думаю, что к 2020 году в России половина всех курсов будут MOOC (массовые открытые онлайн-курсы, Massive Open Online Courses). Они должны вытеснить старые конспекты, и это должно полностью заместить, в идеале, нынешнее заочное образование. У нас в России половина студентов - заочники.
Высшая школа экономики стала одним из первых российских вузов, свои курсы на Coursera - крупнейшей (изначально американской) платформе для MOOC. В поддержку онлайн-образования в последнее время высказываются в том числе представители Министерства образования и науки: в октябре замглавы ведомства Александр Климов , что как минимум 20 процентов курсов в вузах должны перейти в онлайн.
Как очное образование должно соотноситься с онлайн-курсами?
Они должны вытеснить от трети до половины общих курсов, которые читаются в университетах, даже в хороших. «Вышка» будет ежегодно обновлять список открытых курсов западных университетов, которые, если ты их сдал, засчитываются как курс, прослушанный у нас. Года через два-три будет следующий этап эволюции, когда университеты поймут, что это вообще колоссальный ресурсный источник: объявляешь, что у тебя есть матанализ или линейная алгебра, экономическая теория и философия, и указываешь онлайн-курсы, которые нужно одолеть, подкрепляешь их обобщающими семинарами с обсуждением квалификационных работ, индивидуальными консультациями. Тогда ты можешь уволить часть тех преподавателей, которые научно непроизводительны, и сэкономить бюджет - инвестировать его в исследования, в привлечение действительно крупных ученых. Это перенесет фокус университета на научную работу и на работу со старшекурсниками.
На самом деле эффект, очень похожий на то, что было в момент появления печатной книги. Раньше образованные люди чем занимались? Они все сидели переписывали. А тут, поскольку вместо длинного ряда монахов-писцов появился один ремесленник с типографской машиной, то бывшие монахи-писцы начали что-то новое сочинять, началась церковная революция, как вы знаете, и вообще, Возрождение началось.
А какое место в образовании должны занимать открытые лекции?
Это место не в образовании, а в культуре, я считаю. В культуре мы расширяем свой кругозор, не ставим перед собой необходимости изменяться. В культуре вы можете расслабиться, в образовании вы должны сосредотачиваться. И эти открытые городу лекции, которые проводит «Вышка», - это попытка науки въехать в мозги наших с вами сограждан через дверцу, которую они приоткрывали совершенно не для этого. Такое образование как часть культурного потребления.
В этом году мониторинг эффективности вузов был изменен и дополнен. В частности, добавился критерий трудоустройства. Но вы неоднократно говорили, что важнее всего измерять зарплату выпускников. Почему?
Потому что это объективный показатель того, что делает вуз. У нас нет измерения качества выпускников, их человеческого капитала. Мы договорились с Федеральной налоговой службой о пилотном проекте по нескольким десяткам вузов, а через год, может быть, сделаем общенациональную систему измерения.
Мы - это Высшая школа экономики?
Нет, там несколько участников: «Вышка», РАНХиГС, Союз ректоров и другие - все разом заинтересовались этим делом и объединили свои усилия. Я договорился с [главой ФНС Михаилом] Мишустиным. Мы им передаем данные по выпускникам, по каждой специальности каждого вуза - у них всех же есть ИНН. В ФНС ищут их, обрабатывают и в обезличенном виде передают данные для анализа в Рособрнадзор или Минобрнауки.
В свое время вы говорили о некоем условном вузовском ЕГЭ. Что произошло с этой идеей?
Она сейчас впрямую не реализуется. Я могу догадаться, почему. Дело в том, что у нас доля выпускников, которые не знают даже основ своих наук, еще слишком высока. И как только дело доходит до реализации - люди боятся политической ответственности. Если мы проведем ЕГЭ для выпускников экономических факультетов и увидим, что они не владеют основами статистики, не владеют эконометрикой - в лучшем случае, они знают начало бухгалтерского учета и начальный курс экономической теории («на картинках»)? А если их будет 90 процентов? А если будет пусть даже 60 процентов? Это политическая проблема, государство не готово с ней сталкиваться.
По всей видимости, будет более мягкий путь - добровольная аккредитация образовательных программ, которая будет включать измерение остаточных знаний выпускников. Ее будут проводить профильные ассоциации ведущих вузов.
Аккредитация в том виде, в каком она существует сейчас? Или дополнительная?
Дополнительная, конечно. Я думаю, что сначала она будет совершенно добровольная. Потом она тоже будет совершенно добровольная, но министерство, например, объявит, что без этого бюджетных мест не дадут. А потом аккредитацию не дадут без этого. Смысл в том, чтобы сделать это постепенно. Это можно сделать лет за семь, а потом вводить ЕГЭ для выпускников. Поэтому получается вот такое постепенное, усиливающееся давление. Большинство граждан не должно почувствовать, что на них рухнуло небо.
Другая важнейшая тема 2013 года - международные рейтинги вузов. Собственно, Высшая школа экономики получила грант как раз на повышение конкурентоспособности. Насколько объективно эти рейтинги могут оценивать качество образования в вузе?
Я бы сказал, что качество образования прямого отношения к глобальным рейтингам не имеет. Шанхайский рейтинг жесткий, там проверяемые показатели (например, нобелевские лауреаты, которые окончили твой вуз). Timеs - более мягкий рейтинг, там есть оценки, а не факты. QS - еще более мягкий, он включает в себя оценки востребованности выпускников, признание этого вуза в сообществе. Но какого рода у них есть негативные стороны? Дело в том, что это во многом рейтинг мнений (рейтинг известности). С одной стороны, это, наверно, возможно. А с другой стороны - это мнение участников англоязычного образовательного сообщества.
Нет речи о каком-то заговоре. Мы в этом сообществе будем отставать просто потому, что в России гораздо меньшая доля хороших ученых вовлечена в глобальное сообщество, печатает результаты в англоязычных журналах. Можно к этому относиться как к несправедливости. А можно к этому относиться как к задаче, которую мы должны решить. Я предпочитаю второй вариант: совершенно очевидно, что включенность в глобальное сообщество есть плюс, а не минус. Профанация может быть везде, нельзя абсолютизировать рейтинги, но они полезны. И неприятные для нас рейтинги нам вдвойне полезны.
В чем же тогда их главная польза? В стимулировании вузов?
В стимулировании, в насильственной глобализации.
Как вам сказать? Мы этим давно занимаемся. До всяких рейтингов. Поэтому мы в рейтинги попали. Мы в 1990-е годы формировались на основе синтеза европейской и советской академической традиции, поэтому изначально «Вышка» чувствовала себя частью не только российского, но и глобального сообщества. А вузу, который целиком вышел из советской шинели, довольно сложно перестроиться. И если не требовать глобализации, как Петр резал бороды и выворачивал кафтаны, то будут воспроизводиться и плохие черты отечественной системы. Во-первых, это провинциализм, когда люди не читают ничего на нерусском языке или не читают ничего, кроме статей, где на них конкретно ссылаются. По большому счету, это псевдонаука, хотя люди об этом могут искренне не догадываться. Во-вторых, это инбридинг - когда вузы в основном нанимают собственных выпускников. В-третьих, чрезмерная специализация, ограничивающая кругозор и профессиональную мобильность. В-четвертых, отсутствие выбора, «колея» предписанных сверху предметов - в итоге закончившие вуз люди тоже не умеют выбирать.
А опасности глобализации есть? Будут утрачены хорошие стороны отечественной традиции, если таковые есть?
Есть. Я считаю, что хорошая сторона отечественной традиции - неприятная, но полезная - это очень жесткая система обучения. Вот когда сюда приезжают западные коллеги, они все ахают знаете над чем? «Какой же у вас дикий дропаут [число отчисленных студентов]! Так же нельзя жить! Это же негуманно!»
При этом из гуманитарных вузов, даже с гуманитарных факультетов МГУ, вылететь почти невозможно. В том числе потому, что финансируется каждый студент. Вузу невыгодно выгонять студентов.
Ливанов пытается изменить эту ситуацию. Он пытается сейчас оторвать финансирование вуза от количества студентов: ты получил деньги, и тебе будет достаточно этих денег на год, два. Тебе не будут их срезать. Пока в это дело не поверили. И, наверное, правильно, что не поверили. Мало ли что министр там говорит. Есть его финансисты, которые действуют по-другому, но я думаю, что если он будет достаточно настойчив, то это будет хорошим сигналом в системе.
Мы говорили о хороших сторонах отечественного образования, которые могут быть утрачены с глобализацией...
Первое я вам назвал. Второе - фундаментальность. Мы даем больше курсов, которые показывают детали. Западная, англо-саксонская традиция очень инструментальна. Она исключает вещи, которые непосредственно не нужны. А вот в российской традиции есть большой объем необязательного знания, назовем его так. Это то, что тоже формирует бесплодного российского интеллигента. А я к нему отношусь трепетно. Хочу, чтобы он сохранился.
Выходит, англо-саксонская традиция как раз лучше соответствует тому, чтобы готовить человека, успешного в карьере?
Да, вы правы. Но просто он скучный, и девушки его не будут любить.
Как зарабатывает «Вышка»?
У нас есть три основных сектора. Платные студенты, дополнительное образование, прикладные НИОКРы и экспертно-аналитическая работа. Почти нет вузов, которые настолько гармонично были бы представлены на всех трех рынках, как «Вышка». РАНХиГС, наверное. Я хорошо понимаю, что это не ответ для технарей или классиков.
А как вообще должно быть устроено финансирование вуза?
Должно быть так, как сейчас у нас. Процентов 40 денег - зарабатываем сами. Это максимум того, что вуз должен зарабатывать. У нас сейчас плохие перспективы заработка на всех трех рынках, которые я перечислил. Причем не только для «Вышки», но и для всех вузов. Первое - это платные студенты: у нас демография сжимается, а количество бюджетных мест остается, этот рынок почти исчерпан. Прикладные НИОКРы у нас монопольно финансируются или государством, или госмонополиями - из-под палки. Спрос со стороны частного сектора почти равен нулю. И дополнительное образование - тоже плохой рынок. У нас одна из самых больших долей обучающихся на основных программах высшего образования в мире. И у нас одна из самых маленьких долей обучающихся на дополнительных программах. Причина та же самая - экономический застой, отсутствие серьезной конкуренции на рынке продукции и на рынке труда. Конкуренция - это основной двигатель инноваций. Просто так, за здорово живешь, меняться никто не хочет.
Как вы относитесь к инициативе Путина учитывать при поступлении еще и итоговое сочинение в дополнение к ЕГЭ?
Я считаю, что эта инициатива скорее хорошая, чем плохая. Мы до этого предлагали несколько иной вариант. Общественная палата предлагала заменить ЕГЭ по русскому сочинением по литературе или по истории на выбор человека. Да, возвращается субъективность экзамена. Но главное, чтобы эта субъективность не носила направленного характера, чтобы это не была субъективность в чью-то пользу, как часто бывает и в школе, и в вузе.
Вы выступали с инициативой, уже поддержанной Минобрнауки, чтобы победители олимпиад сдавали ЕГЭ по профильному предмету. Как вы относитесь к сложившейся системе олимпиад?
Это очень важное дополнение к ЕГЭ. Мы были среди тех, кто предложил систему олимпиад, и мы исключительно позитивно относимся к ним. А инициатива моя состояла в том, что мы, организаторы олимпиад, должны дать некоторый сигнал обществу, что мы понимаем сомнения людей в том, что в олимпиадном движении нет прорех, что там нет субъективности, что там нет помощи своему человеку. Это вот такая элементарная предохранительная мера.
Олимпиада - одна из возможностей работать с одаренными детьми. Как, по-вашему, должна быть организована работа с талантливыми детьми еще на уровне школы?
Современная школа не рассчитана на работу с талантливыми детьми. Она слишком ориентирована на универсальную программу. Мне кажется, что если мы будем развивать лицеи при ведущих университетах, это и будет системная работа с талантливыми детьми. Вторая часть работы с талантливыми детьми - лидерские и авторские школы, хотя они далеко не всегда фокусированы на этом.
Мне кажется, у нас в стране, в принципе, неплохая система работы с талантливыми детьми. Но у нас плохие гарантии того, что талантливый человек из неприспособленной семьи будет иметь возможность для реализации своего таланта: у проклятых капиталистов давно уже устроено так, что любые элитные платные заведения обязательно имеют 15-20 процентов бесплатных мест для латиноамериканцев, для иммигрантов, для детей с низким уровнем образования родителей. Вот нам надо научиться это делать.
А как бороться с фальсификациями ЕГЭ?
Если говорить о фальсификации ЕГЭ, надо просто вводить более нормальную систему защиты заданий, систему уголовной ответственности за мошенничество, формировать соответствующую судебную практику. Мы потеряли год при прежнем руководстве Рособрнадзора.
Фото: Александр Кряжев / РИА Новости
Вы же упоминали еще и создание открытой базы данных результатов ЕГЭ.
Мы рассчитываем, что такая база будет создана в ближайшее время. Надо внести изменения в законодательство. Есть положение о защите персональных данных, и сегодня есть абсурдная ситуация, когда человек может видеть количество людей с равными ему баллами на сайте вуза, куда он поступает, но он не может видеть, сколько вообще в России людей с такого рода баллами и куда они отнесли документы. Вот это, мне кажется, должно быть полностью прозрачно для всех. К персоне это не имеет никакого отношения, потому что в базе может не быть фамилии, а может быть идентификационный номер.
То есть, условно говоря, будет создана база, с помощью которой будет видно, сколько людей получили 100 баллов по истории?
Да, потому что пока абитуриент ориентируется не на конкурс, а на проходной балл, ты можешь вычислить по прошлому году - куда тебе имеет смысл поступать. В этом году на четыре балла был выше средний балл, чем год назад, и масса людей в итоге промахнулись и не своей волей оказалась на платных отделениях. Надо открывать базу данных результатов еще до поступления, тогда абитуриентам будет легче понять, в какие вузы отдавать свои документы. Я не знаю того, кто против этого решения. Просто все боятся: вот есть закон [о защите персональных данных], как же мы этот закон будем сейчас преодолевать?
Высшая школа экономики все больше и больше разрастается. Появляются новые факультеты, новые институты. Как удается следить за качеством учебного заведения?
У нас есть несколько инструментов. Во-первых, новые факультеты формируются людьми, встроенными в международное академическое сообщество и предлагающими новые программы. Второе - мы делаем регулярный аудит, формируем международные команды экспертов из ведущих университетов мира, которые приезжают оценивать качество нашего образования, качество научной работы. Третье - у нас есть, наверное, самая развитая в России система опроса студентов. У нас есть внутреннее социологическое агентство, которое регулярно опрашивает студентов о любых деталях. И у нас есть выборы лучшего преподавателя. Мы смотрим, как распределяются голоса студентов. Если на каком-то факультете отмечаются только преподаватель английского языка и философии, то есть своих не отмечают, это тоже некоторая лакмусовая бумажка.
Один важный инструмент мы сейчас только будем формировать. Это система обратной связи от работодателей и выпускников. Мы сейчас будем проводить регулярные семинары, исследования по каждому факультету, по каждому направлению - каких компетенций не хватает студентам и выпускникам. Как надо изменить образовательную программу, какие претензии к нашим выпускникам, что мешает их карьере со стороны тех, кто эту карьеру определяет
Изменится ли что-нибудь в жизни «Вышки», когда в апреле должность ректора перестанет быть выборной и станет назначаемой? Я так понимаю, по закону это касается всех вузов, которые подчиняются правительству.
Нет, это касается тех вузов, которые выиграли в конкурсе [на повышение конкурентоспособности] «5-100». Условия участия - это назначение ректора, международный консультативный комитет и переход в автономку. Из вузов правительства в состав таких вузов вошла только «Вышка». Поскольку мы уже автономное учреждение, наши изменения ограничились назначением ректора.
Так повлияет ли это как-то на жизнь вуза?
Думаю, что нет. «Вышка» - это огромная интеллектуальная корпорация, пять тысяч ученых, старых и молодых, ее жизнь уже давно не зависит от какого-то одного человека. Мы хорошо научились самоуправлению на уровне факультетов, институтов.